Фасилитация – одно из ключевых направлений PowerLexis. Чтобы гарантировать клиентам безупречный профессионализм наших специалистов и, следовательно, высочайший уровень качества фасилитационных услуг, компания постоянно развивается в этом направлении. В частности, мы традиционно собираем лучший мировой опыт ведущих международных фасилитаторов, трансформируем и внедряем его в стандарты нашей работы для повышения эффективности и достижения наиболее значительных результатов.
В настоящее время Андрей Колесников, управляющий собственник PowerLexis и один из трех сертифицированных фасилитаторов CPF в России, принимает активное участие в работе Международной азиатской конференции IAF. Мероприятие проходит в японском городе Осака с 6 по 9 сентября и посвящено теме “Развитие международных обучающих сообществ: выстраивание профессиональных связей внутри групп и между ними”. По возвращении Андрей Колесников как всегда поделится ценным опытом с командой PowerLexis.
А уже 17 сентября в Петербурге Андрей Колесников проведет мастер-класс для всех желающих, на котором расскажет об азиатских трендах фасилитации, особенностях использования тех или иных практик и методов, а также поделится наблюдениями о кросс-коммуникационных различиях в азиатском и европейском подходах. О месте и времени проведения мастер-класса мы сообщим позже, следите за нашими новостями.
А пока представляем вашему вниманию интересный материал, подготовленный по итогам весенней конференции фасилитаторов IAF в Канаде, в рамках которой Андрей Колесников посетил пленарную сессию с ведущими фасилитаторами, представителями зала славы фасилитаторов IAF.
Мировой опыт IAF: Гуру фасилитации о прошлом, настоящем и будущем профессии (IAF NAC 2018)
На конференции IAF NAC 2018 в Канаде (North America and Caribbean) на заключительной пленарной сессии гуру фасилитации говорили о прошлом, настоящем и будущем профессии, о понимании времени и о том, насколько важна личность фасилитатора в его работе. Привожу расшифровку записи этого пленара.
Вы занимаетесь фасилитацией много лет. Расскажите, как изменилась профессия за это время?
Кимберли Бейн: Здравствуйте, для меня сегодня большая честь быть среди коллег из «Зала славы IAF». Сегодня мы говорим о фасилитации. Те изменения, которые происходят в нашей профессии сегодня, говорят о том, что нам мы больше не надо робко предлагать клиентам наши услуги фасилитации, сегодня профессия становится популярной, а сейчас мы вообще все вместе обсуждаем положение фасилитации на конференции. Влияние нашей ассоциации растет. Сегодня мы видим, что фасилитация и фасилитационные инструменты встраиваются во все сферы жизни общества по всему миру. Это огромная победа.
Джо Нельсон: Одна из причин создания IAF состояла в том, что люди просто не знали, что такое фасилитация. Многие считали ее видом тренинга, который дает ответы. Наша организация – это континуум между обучением фасилитации и проведением фасилитационных сессий. Мы становимся все более сформированной специализацеий. То, что фасилитация стала самостоятельной профессией, - это результат того, что наша ассоциация уже 20 лет занимается ее развитием и формированием доверия к фасилитации.
Мартин Гильбрейт: В течение конференции я познакомился и попробовал множество различных инструментов и новых технологий в фасилитации, и если говорить об изменениях, то фасилитация сегодня – это гораздо большее взаимодействие с различными инструментами и технологиями. Когда я только обучался фасилитации, мы использовали простую доску, через 10 лет появилась клейкая стена, а сегодня у нас есть онлайн-инструменты.
Барбара МакКей: Когда я впервые начала свой бизнес и стала говорить всем, что я фасилитатор, окружающие постоянно спрашивали: «Кто такой фасилитатор?» И я не всегда могла им объяснить. А сегодня люди хотят научиться фасилитации. Моя карьера началась в Канаде, и уже за первые семь лет работы фасилитатором я заметила, как менялось отношение к профессии. Канадское правительство регулярно нанимало фасилитаторов. Затем я перебралась в Портленд, США, но там никто и понятия не имел, что такое фасилитация. Поэтому мне снова пришлось начинать с нуля. Сегодня я вижу, что интерес к профессии есть и в азиатских странах, и в России, и Европе. Специалисты со всего мира приезжают получать сертификацию СPF IAF, как, например, Андрей Колесников из России.
Джон Бутчер: Действительно, фасилитация, как направление, получила огромное развитие за последние 30 лет. Мне бы хотелось отметить то, что осталось в профессии неизменным. Раньше мы работали с группами от 6 до 10 человек, сегодня мы можем работать с коллективами в сотни человек, но мы продолжаем делить эту группу на маленькие подгруппы. Эта небольшая ключевая группа остается неизменной, несмотря на появление огромного количества технологий и инструментов в фасилитации. И это несмотря на то, что 30 лет назад главной сложностью был выбор верного цвета маркера.
Спасибо. Мне интересно было послушать все ваши ответы. На ум приходит еще один вопрос. Какое событие повлияло на то, что вы остаетесь и развиваетесь в профессии до сих пор?
Барбара МакКей: Для меня главное в нашей профессии – это возможность работать с другими фасилитаторами и с людьми с совершенно другим бекграундом. А еще — с группами людей, которые максимально непохожи на меня — с людьми другого цвета кожи, с более молодыми и с более пожилыми и т.д. Работая с непохожими на меня группами, я развиваюсь, как профессионал и как личность. Кроме этого меня увлекают новые технологии и инструмент, которые появляются. Осваивая их, я могу постоянно расти и развиваться.
Мартин Гильберт: Мне нравится работать, взаимодействовать с другими фасилитаторами. Я много лет входил в сообщество фасилитаторов в IСA. Поэтому работа с другими фасилитаторами и обучение других фасилитаторов – это то, что позволило мне продолжать расти в профессии. Я не настолько быстро осваиваю новые инструменты и методы, но мне нравится делать мою работу хорошо. Мне нравится работать с разными людьми в разных контекстах и по-разному. Мне просто нравится фасилитация.
Джо Нельсон: Я многому учусь у своих клиентов. Когда я работаю одна, я обращаюсь к группе и к своему со-фасилитатору. Люди дают мне представление о том, что делать, куда двигаться, какой шаг будет следующим. После каждой сессии я анализирую свою работу. Накопленный опыт находит отражение в моей работе, в работе с коллегами, у которых совсем другой бекграунд. Все это позволяет мне продолжать мое дело и двигаться дальше. Быть среди людей, которые к одним и тем же вещам относятся совершенно по-разному, позволяет задуматься над тем, что я делаю, и что я вообще знаю.
Джон Бутчер: Я позволил Кимберли высказаться раньше меня, потому что ей удается предельно точно выразить суть вещей. Я мог бы каждому из нас задать вопрос: что у нас есть — 30-летний опыт в фасилитации или 30 раз по году опыта? Я никогда не считал себя ведущим экспертом-фасилитатором. Некоторые коллеги знают, что первую половину своей карьеры я постоянно злился на группы, и потратил много времени на то, чтобы просто понять себя и взять себя в руки. Для меня сложной задачей было просто взять под контроль собственные эмоции во время сессии. А я долго шел к тому, чтобы использовать ограниченное количество инструментов, но те, в которых я действительно уверен. В результате сегодня я лучший фасилитатор, чем 10 лет назад, и все, чтобы мне хотелось, это преуспевать в том, что я делаю. Не больше и не меньше.
Кимберли Бейн: Прежде, чем заняться фасилитацей, я работала в офисе. Теперь, когда я работаю сама на себя, я чувствую большую связь с сообществом фасилитаторов, чем с коллегами по офису, хотя я видела их ежедневно. Я вступила в сообщество фасилитаторов, занимала руководящие должности в IAF, училась с коллегами и у коллег по всему миру от Москвы до Тайвани и Австралии. Наблюдая за этим всем, я понимаю, что мне действительно нравится расширять и понимать свои собственные границы и границы профессии. Я пытаюсь двигать нашу профессию к новым горизонтам, и думаю, что все мы хорошо с этим справляемся.
Считаете ли вы, что ведущую роль в развитии фасилитации занимают технологии? Что вы думаете об этом, так ли это?
Джо Нельсон: Если коротко, то факт, что физически я все меньше и меньше способна работать целый день, повлиял на мое решение стать виртуальным фасилитатором. В моём случае мой возраст стал хорошей мотивацией изучать технологии. Возможно будущее за ними.
Джон Бутчер: Я бы не стал утверждать, что технологии становятся важнее всего остального. Есть новшества в культурном интерфейсе, в менеджменте, в роли ведущего, в взаимодействии с пространством и с группой. Технологии – один из десятков способов решить задачу. А еще, это одна из причин, по которой я не люблю работать с большой группой. Когда я работаю с большими группами, то большая часть работы заключается в подготовке, а во время сессии я просто наблюдаю за процессом. Когда я работаю с небольшими группами, я более активен, и это мне нравится больше. Но это мой личный пример. Фасилитатор звучит честно и убедительно, когда находит свой «голос» или стиль. И мой голос, который вы слышите сегодня, это голос, который проработал 30 лет, пытаясь найти себя. Итак, нет, я бы не выводил технологии вперед всего остального.
Кимберли Бейн: Я согласна, что технологии – это только часть будущего профессии. Для меня наши инновации и лидерство в области, заключается скорее не в технологиях, а в том, что мы помогаем ответить на некоторые из вопросов, на которые мир должен ответить. Мы помогаем вовлечь людей в дискуссии на темы, на которые нужно поговорить. В этом наша главная инновация. Мы открываем двери этих бесед способами, которые имеют успех. Мы ведем общество к тому, чтобы понять, что ценность коммуникации между людьми в принятии совместных решений. Мы помещаем наши знания в качественную метрику, чтобы показать людям, какой способ для принятия решений будет наиболее эффективным. Я думаю, что мы уже сделали немало хороших вещей и нам еще много предстоит сделать.
Мартин Гильберт: Для меня главное, что имеет значения, это последние социальных изменений. Чтобы создать лучшее будущее завтра, мы должны понять, что требуется нам, нашему обществу, нашей группе сегодня. Технологии, безусловно, могут в этом помочь, могут немного поменять содержание сессии, могут оказать положительное или отрицательное влияние на работу с группой или на принятие решений. Но мы выбираем, как и для чего их использовать. Таким образом, для меня самым главным является возможность помочь сделать лучший выбор и надеяться, что в будущем будут доступны и другие варианты.
Барбара МакКейн: Мне кажется, что важнее всего работа над собой. Именно я инструмент, который создает и меняет пространство. Именно я отвечаю за свою способность сохранять спокойствие в разгар хаоса, оставаться «здесь и сейчас» во время конфликта и напряженности, оставаться открытым для того, чтобы все в группе чувствовали, что они важны, и что они соединенные друг с другом. Я могу быть абсолютно незаметен в своей работе, если это необходимо, и это качество важнее всех остальных. Важнее всего я сам, и именно поэтому фасилитация настолько значима для меня. Это навсегда. И когда вы отдаетесь тому, что любите на 100-200000%, тогда вы живете мечтой. Фасилитация – это тяжелая работа, потому что каждый всегда работает над собой, и это помогает стать идеальным инструментом, проводником для группы. Итак, вы не сможете быть фасилитатором, если вы не будете работать над собой.
Джон Бутчер: Кто-то из нас работает и стремится к социальным изменениям. Но это совсем необязательно – вы сами решаете, быть ли вам человеком, несущим изменения в социуме, или быть хорошим фасилитатором, работая с группой. Лично я для себя выбрал второе. Фасилитатор помогает группе думать быстрее и эффективнее. И я стараюсь делать это хорошо.
Кимберли Бейн: Помогая группе думать быстрее и эффективнее, мы меняем мир, хотим мы этого или нет.
Как вы видите будущее фасилитации?
Джо Нельсон: Я рада видеть молодое поколение людей, которое знает, что они должны принимать участие в социальных решениях, затрагивающих их лично. Я думаю, что фасилитация пойдет в те области, в которых наиболее остро требуется принятие согласованных решений. Добрая половина сегодняшних проблем может решиться за счет вовлечения людей, которые жаждут и действительно хотят влиять на решения, которые в последствии повлияют на их жизнь. Мы с вами можем привнести дисциплину и процедуры, которые помогут людям ясно и быстро мыслить и приходить к результатам. Если все вместе это будет работать, то у нас есть надежда на будущее нашей планеты.
Кимберли Бейн: Я думаю, что часть нашей будущей работы заключена в необходимости предоставить хорошие, убедительные доказательства ее эффективности. Нам нужно понимать не только сердцем и головой, что фасилитация работает и работает хорошо. Мы должны представить твердые доказательства в научных журналах, показать данные, делиться кейсами и историями, выступать на конференциях. Наша работа должна иметь твердое научное обоснование, и это часть будущего фасилитации.
Мартин Гильбрейт: Возможно, когда вся жизнь людей станет автоматизированной за счет технологий, люди будут постоянно нуждаться в фасилитаторах для общения между собой. С другой стороны, я бы хотел, чтобы в будущем люди стали настолько вежливыми и эмпатичными друг к другу, что они бы удивлялись тому, что когда-то нужна была наша профессия.
Барбара МакКейн: Вчера мы провели сессию по разным путям развития следующих поколений, с которыми мир взаимодействует уже сегодня. Меня вдохновляют представители поколений Z и Y тем, как они серьезно анализируют слова друг друга, говорят о мировых проблемах и вообще обращают внимание на то, что происходит в мире. Я думаю, что основы фасилитации, филосовские идеи и модели сохраняться в профессии на тысячи лет, а в чем-то нам нужно будет поменяться уже завтра. Нам нужно будет быть постоянно открытыми для перемен.
Джон Бутчер: Я всегда переживаю по поводу «предсказания будущего». Я думаю, что будущее фасилитации – это все пути, о которых говорили коллеги. Кто-то из нас работает с корпоративными группами, которые хотят разобраться, почему их оборот составляет 50% и почему они не могут подобрать сотрудников и т.д. Еще одно направление – это социальные изменения. Я думаю, что все мы будем исходить из своих навыков и возможностей и дальнейшие пути развития у нас будут разные, но в одном направлении – мы будем помогать людям думать быстрее и эффективнее.
Подробнее об участниках пленарной сессии:
Кимберли Бэйн — международный фасилитатор, член международной ассоциации фасилитаторов IAF. Входит в Зал Славы IAF. Сертифицированный фасилитатор CPF IAF. В течение 25 лет работает фасилитатором с общинными группам, профессиональными специалистами, волонтерами, учеными, медицинскими работниками, правительственными ведомствами и корпорациями. Два проекта Кимберли получили награду Facilitation Impact Awards (серебро и платину) за инновационные и эффективные результаты, которых они достигли с помощью фасилитации.
Барбара МакКей — международный фасилитатор, член международной ассоциации фасилитаторов IAF. Входит в Зал Славы IAF. Сертифицированный фасилитатор CPF IAF и наставник молодых фасилитаторов, помогает кандидатам готовиться к получению сертификации CPF IAF.
Джо Нельсон — представитель ассоциации ICA, международный фасилитатор. Входит в Зал Славы IAF. Сертифицированный фасилитатор CPF IAF и ICA Certified Top. Опыт фасилитации в тысячах проектов, насчитывающих общей сложностью 200000 людей шести национальностей.
Мартин Гильберт — международный фасилитатор, сертифицированный фасилитатор CPF IAF. Входит в Зал Славы IAF. Работает с группами различного формата и склада, помогая достигать необходимых целей методами фасилитации.
Джон Бутчер — международный фасилитатор, сертифицированный фасилитатор CPF IAF. Входит в Зал Славы IAF. Помогает государственным организациям, корпорациям, профессиональным ассоциациям и некоммерческим организациям осуществлять стратегическое и операционное планирование с помощью фасилитационных инструментов.
